Кадровые военные

Сергей Белоконь

Разделение бывших военных состоялось естественным путем. С одной стороны, большевики в них явно нуждались для создания боеспособной армии, которая могла бы пронести знамя мировой революции через страны Западной Европы. А кто другой мог организовать такую армию, когда не профессионалы-военные? Бывших офицеров учитывали. Из тех, кто пытался приспособиться, ни на что не реагировал и вступить в армии Колчака, Деникина или Врангеля не стремился, было отобрано и отправлено в действующую красную армию – 559 быв. офицеров, среди каких 123 человека имели военные звания от капитана и выше. 225 человек были назначены на командные должности [169]. Получив статус военспецов, они и создали современную могущественную армию. Потом этих людей ликвидировали в ходе печально известной чекистской операции «Весна» конца 1930 – начала 1931 года. Как вспоминала жена командира артиллерийского полка, который служил и был арестован в Николаеве,

«каждый день приносил все новые и новые жертвы. По всему видно было, что это не случайные аресты, а хорошо разработанный план уничтожения старой интеллигенции и изъятия из красной армии бывших офицеров императорской еще службы» [170].

Тем временем, судьба тех офицеров старой царской армии, кого советские регистрации застали в районе боевых действий, сложилась трагически с самого начала. Красных не устраивало само их существование, ведь они уже проявили однажды свою враждебность, стало быть, в любую минуту могли опять возглавить вооруженную борьбу. В любом случае они были достойны самого сурового наказания. Их истребляли, где только возможно. Это был ярко выявленный геноцид. Из украинских генералов в страшные дни муравьёвщины погибли начальник Генерального штаба генерал-майор Б.Бобровский, генерал-майор Ал.Розгин, генерал-майор Я.Гандзюк, генерал-майор Я.Сафонив и генерал-майор М.Иванов. Немного позже, в 1919 году, большевики расстреляли: в Киеве генерал-майора Ал.Гречко, в Одессе военного министра Украинского Государства генерала-от-инфантерии Ал.Рогозу, в Чернигове генерал-майора Ал.Дорошкевича. Кажется, был расстрелян в 1920 году, попав в плен, и генерал-майор Ал.Ревишин.

По югу волна убийств прокатилась после разгрома врангелевцев в ноябре 1920 года. Военные, которые по каким-то причинам не эмигрировали, сразу после захвата Крыма все равно были изъяты и истреблены. Сохранились дела, содержащие по сто, двести и более анкет на военнослужащих – от корнетов и поручиков до полковникам. Те, кто заполнил эти анкеты, были убиты все до единого.

Приговор был известен большевикам уже заранее. Пример – расстрельное дело на 287 офицеров, осужденных в Феодосии на заседании чрезвычайной тройки 4 декабря 1920 года. Постановление формулировалось так:

«Принимая во внимание доказанность (sic) обвинения всех вышепоименованных в количестве двухсот восьмидесяти семи человек как явных (sic) врагов трудового народа и контрреволюционеров – расстрелять, имущество их конфисковать» [171].

Это дело, которое даже трудно назвать следственным, сложилось из заполненных анкет четырех типов: «Анкета для регистрации бывших офицеров и участников белых армий» (л. 4: 40 вопросов); «Опросный лист Особой Фронтовой комиссии» (л. 8: 33 вопроса); «Анкета для регистрации бывших участников белых армий» (л. 15: 15 вопросов); «Анкета-протокол для бывших офицеров» (л. 55: 20 вопросов). Так погибло 287 человек, ликвидированных независимо от их ответов. Изучено также «Дело № 5 на 122 человека по постанов.[лению] тройки […] 8/ХІІ – 20 г.», где находим постановление чрезвычайной тройки о расстреле всех перечисленных по делу офицеров (дата: 8 декабря 1920 года, Херсон). К постановлению приложено 122 анкеты, на каждой из которых – такая же стереотипная запись: «В интересах обороны и укрепления РСФСР […] расстрелять» [172]. В наградном списке начальника Особого отдела Южного фронта Е.Г.Евдокимова, представленного к ордену Боевого красного знамени, отмечена как его заслуга ликвидация 30 губернаторов, 50 генералов, более 300 полковников, столько же контрразведчиков, вместе до 12 000 «белого элемента». «Своими героическими действиями», отмечалось в документе, Евдокимов «предупредил возможность появления в Крыму белых банд» [173]. Лев Каменев называл это «революционным освобождением человечества от всей гнили, мерзости и хлама, которые оно в себе накопило» [174].

Крымский погром вызвал специальную ревизию ВЦИКа, во время которой были допрошены коменданты отдельных городов. В свое оправдание они предъявляли телеграмму Белы Куна [175] и секретаря крымской организации РКП Розалии Землячки, с приказом немедленно расстрелять всех зарегистрированных офицеров и военных чиновников [176]. 26 июля 1921 года это подтвердил собственный корреспондент парижских «Последних новостей» из Константинополя [177].

Примечания

169. Кавтарадзе А.Г. Военные специалисты на службе Республики Советов 1917-1920 гг. М.: Наука, 1988. С. 137-138.

170. Грачева Т. Арест мужа // Воля. [Munchen], 1953. Март. № 3. С. 10.

171. ЦГАОО Украины. № 4933 ФП / кор. 44. Л. 3.

172. ЦГАОО Украины. Ф. 263. Оп. 1. № 4933 ФП / кор. 44; № 70262 ФП / кор. 2033.

173. Литвин А.Л. Красный и белый террор. С. 55-56.

174. Ленинский сборник, изд. 3. [Том] І / Под ред. Л.Б.Каменева. М.; Л., МСМХХV. С. 85.

175. Международный авантюрист. Приехал в Советскую Россию 11 августа 1920 года. В начале октября Реввоенсовет РСФСР назначил его членом военного совета южного фронта, которым командовал М.В.Фрунзе. После занятия Крыма Кун остался в Симферополе как член, а после председатель Крымревкома (Желицки Б.Й. Бела Кун // Вопросы истории. 1989. № 1. С. 74). Как отметил Желицки, на этих должностях Кун «принимал активное участие в наведении революционного порядка, налаживании мирной жизни и благоустройстве края». В Москву он выехал в середине января 1921 года.

176. Руль. 1921. 3 августа; Мельгунов С.П. Красный террор в России, 1918-1923. М.: СП «PUICO», «P.S.», 1990. С. 66. В марте 1921 года «за особые труды» Землячка получила орден Красного знамени.

177. Виновник ноябрьских расстрелов // Последние новости. Париж, 1921. 28 июля. № 392. С. 3.